ПРИНЦИПЫ ЭФФЕКТИВНОГО РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ
Проблема эффективного распределения прав собственности центральная в двух дисциплинах - в институциональной экономике как таковой и в более специализированном предмете “право и экономика”, который широко преподается в американских университетах. На этой лекции мы рассмотрим одну часть данной проблемы, связанную со сложными объектами собственности, а на следующей – другую ее часть, связанную со сложными субъектами собственности.
Классический пример сложного субъекта - корпорация. Кто в ней субъект собственности? Кто владелец остаточных прав (
residual claimant)? Может быть, это собственник? Но у него вообще нет никаких реальных прав. Он может только купить акции или продать их, однако не может даже проголосовать за свои дивиденды (по данному вопросу голосует правление корпорации). Может быть, это правление? Но и у него нет residual claims, оно тоже имеет лишь некоторую часть собственности. Может быть, это менеджер или рабочий, который в результате всего нагромождения ответственности и прав спокойно уносит домой то, что ему нравится? В общем, это непонятно, в силу чего и возникают разные экономические, а чаще юридические коллизии.Но на этой лекции мы займемся более простой (как бы, исходной) проблемой, касающейся сложных объектов собственности, и для начала вспомним два определения прав собственности.
Первое из них принадлежит А.Алчиану. В нем идет речь о праве собственности не на физический объект как таковой, а на использование этого объекта. Алчиан определил право собственности, как право избирать для того или иного объекта определенное использование из незапрещенного класса использований. Тем самым он подчеркнул, что экономиста должны интересовать не физические свойства объекта, а то, какие стороны этого объекта и как люди используют, получая удовольствие или, наоборот, раздражаясь. Т.е. речь идет об определенных использованиях определенных сторон объекта.
Второе определение, введенное в Лекции 8, гласит: право собственности закрепляется за тем человеком, который после исполнения всех заключенных контрактов получает право на остаточную часть экономической деятельности, т.е. на ту ее часть, которая не определена в контрактах и может быть выражена в прибыли за вычетом доли заработной платы и налога. Если вы – предприниматель, остаточная часть вашей экономической деятельности и есть ваш чистый доход (или убыток). Вы предъявляете на нее свои residual claim
s, и у вас их никто не оспаривает, потому что вы - собственник данного актива. Видимо, первым ввел понятие “residual claims” все же юрист, а не экономист.И то, и другое определение недостаточны, как любые определения. В одних случаях работает алчиановское определение, в других - определение прав собственности через residual control (остаточный контроль) и residual claims (остаточные права).
Проблема “attenuation of PR” - “утончения, тонкого ограничения прав собственности”.
Существует основной принцип: использование вашей собственности не должно наносить прямого физического ущерба собственности других. Например, вы не можете использовать свой автомобиль для того, чтобы въехать в витрину чужого магазина.Но, помимо жесткого ограничения, накладываемого на вас этим принципом, общество стремится ограничить вас еще в целом ряде использований вашей собственности, хотя они и не наносят прямого физического вреда собственности другого человека. Скажем, согласно правилам дорожного движения, по одной дорожной полосе можно ехать только вперед, по другой - только назад. И днем, и ночью, когда на 100 миль вокруг никого нет, за нарушение этого правила полиция вас оштрафует. И даже если вам удастся в суде доказать, что вы просто не могли никому нанести вреда, вас все равно накажут, ибо несоблюдение правил дорожного движения запрещено. Еще один пример - ограничения на количество вредных примесей в автомобильном выхлопе. Кстати, на Западе эти нормы для выпускаемых автомобилей ужесточают примерно каждые 3-4 года. Считается, что выхлоп вашего автомобиля наносит в неявном виде ущерб чужой собственности – хотя он и рассеивается в воздухе, но в конечном итоге люди от него страдают.
Проблема тонкого ограничения прав собственности вызвана внешними “выплескивающимися эффектами” – “spillover effects”. Скажем, на выползшего на плиту таракана из кастрюли, в которой что-то варится, выплескивается кипяток. Это и есть spillover effect - эффект переливания через край (правда, данный пример не совсем корректен, так как цели замочить таракана не было). Spillover effect - явление, связанное с тем, что результаты наших действий приводят к непредвиденному эффекту, уменьшающему или увеличивающему ценность, которая имеется у третьих лиц. Т.е. spillover effect может быть как положительным, так и отрицательным. Разумеется, тонкое ограничение прав собственности накладывается государством или коллективной организацией на такое право использования собственности отдельным лицом, которое связано именно с негативными внешними эффектами, но которое не наносит чужой собственности прямого очевидного и постоянного вреда.
Понятие “attenuation” обязано своим существованием тому, что право собственности на сложный объект, использование которого ведет к внешним эффектам, не может быть полностью урегулировано. Здесь мы подходим к понятию “delineation”, которое переводится, как “урегулирование всех возможных случаев использования того или иного объекта”. Если говорят, что объект “delineated” или “completely delineated”, это означает, что все возможные его использования полностью предусмотрены. Однако в реальной жизни это невозможно. Всегда возникает некая зона правовой неопределенности, неурегулированности, порождающая конфликты, которые обычно разбираются в гражданском или арбитражном суде, если одна из сторон считает, что ее гражданские или имущественные права нарушены.
Важно подчеркнуть, что, с точки зрения экономиста, неполная урегулированность прав собственности служит почвой для прогресса. Это наиболее фундаментальный вывод, который следует из экономической теории прав собственности. Ведь общество, где все теоретически возможно предусмотреть, где предопределено все, чего человек может достичь, будет обществом без денег, без каких-либо конфликтов, а тем самым, и без значимых стимулов к созданию чего-то нового. В таком обществе владелец определенных активов может их использовать, менять, но его права собственности четко выстроены, и он не может ввести какого-то нового употребления своих активов. А прогресс обеспечивается именно тем, что владелец предусматривает некие новые употребления прав собственности на свои объекты.
Например, тот, кто унаследовал участок земли, где веками паслись овцы, может начать добывать там нефть или уголь. Но этот элемент его прав собственности обычаем не урегулирован, что приводит к конфликтам. В Позднем Средневековье имели место острейшие конфликты между общиной и феодалом, на земле которого община принималась добывать руду. Община считала себя обязанной платить феодалу десятину только со своих доходов от земледелия и животноводства, но не от добычи ископаемых в его владениях, ибо нигде не было записано, что у феодала есть право на такого рода использование земли. А феодал требовал своей доли (20-30 %) от этой добычи.
С точки зрения юриста, это очень интересный, образующий новые нормы права конфликт. С точки зрения экономиста, это возможность для некоторых экономических агентов открыть зону, где они свободны, где у них нет ограничений, заданных традиционными способами экономической жизни. Фактически, прогресс в значительной мере создается именно той стороной экономической жизни, которую люди привыкли считать негативной. Именно недоопределенностью, неполной рациональностью людей можно объяснить научные и технические открытия, их быстрое внедрение и развитие на их основе всех областей знаний.
Другой пример - программное обеспечение. До конца 1970-ых - начала 1980-ых гг. права на него не были урегулированы. Круг людей, занимавшихся программным обеспечением, был очень узок. Оно не производилось в больших объемах, еще было непонятно, какой оно даст экономический эффект. Заметных налогов оно в государственную казну не приносило, и поэтому государство особенно не вмешивалось в регулирование прав собственности на программное обеспечение. В результате, стоило появиться какому-нибудь удачному программному обеспечению, оно тут же перехватывалось другими разработчиками и немедленно совершенствовалось.
При этом права собственности создателей данного программного продукта явно попирались (создатели не могли его присвоить). Масса людей, заложивших основы современных операционных систем, текстовых процессоров и пр., сегодня, конечно, не бедствуют, но они стали бы уже миллиардерами, если бы тогда были урегулированы их права собственности. С позиции этих людей, такая неурегулированность прав собственности, наверное, несправедлива. Однако именно за счет того, что все 1960-ые и почти все 1970-ые гг. отсутствовало правовое регулирование в области программного обеспечения (у его создателей не было остаточных прав, и они не могли ограничить право других использовать их разработки), в этой области был совершен колоссальный прорыв.
Еще один пример - Internet (Internet-пространство, Internet-технологии). Из-за того, что сегодня мир браузеров и собственно программного обеспечения урегулирован лишь на 1/2 или 2/3, люди понимают, что могут найти в Интернете что-то им нужное и быстро присвоить. Поэтому рост числа сделок, заключаемых через сеть, на порядок(!) превосходит рост числа аналогичных сделок в классическом бумажном оформлении. Безусловно, долго так продолжаться не может. Как только материальные интересы становятся значительными, как только люди чувствуют, что способны защитить свои права, они сразу начинают это делать. А т.н. “серый период” (“grey period”) позволяет человечеству совершать рывок в технологиях и в инвестициях человеческого, да и любого другого капитала в новые области использования. (Эту проблему – проблему разборной собственности – мы обсудим в конце лекции).
“R
epartition of PR” (“разделение прав собственности”). Данная проблема связана с тем, что физический объект или группа объектов могут использоваться альтернативно или комплементарно.Классический пример repartition of PR – т.н. “цилиндр собственности”. Представим, что некто Смит владеет землей: часть ее он возделывает, а на остальной его земле растут деревья, трава, пасутся овцы. Перечисленные формы использования им своей собственности относятся к средней части цилиндра (к поверхности Земли).
В один прекрасный день некто Джонс обращается к Смиту с просьбой арендовать небольшой участок его земли с тем, чтобы установить там нефтедобывающую вышку. Теперь проблема использования касается уже и нижней части цилиндра собственности – земных недр (в данном случае содержащейся там нефти). А так как Джонс будет добывать нефть с участка, большего, чем арендованный им у Смита, то последний может подать на него в суд. Такова первая проблема распределения использований. Это пример комплементарного использования объекта.
Прошло какое-то время, и рядом с участком Смита начинает строиться аэродром. Кстати, впервые такой прецедент имел место в 1947 г., когда некий Смит воспротивился тому, что рядом с его ранчо соорудили военную базу, и подал в суд на федеральное правительство США. Он заявил, что жить на его ранчо стало совершенно невозможно, что его собственность обесценилась, и что самолеты должны облетать стороной принадлежащий ему участок. Таким образом, он выдвинул претензии на верхнюю часть цилиндра собственности. Верховный Суд США полтора года разбирал этот случай и в итоге принял историческое для мирового прогресса решение: у Смита нет никаких прав на верхнюю часть цилиндра собственности. Экономически данное решение означало, что погашение внешней экстерналии от полетов целиком приходится на долю людей, находящихся на земле, а люди, находящиеся в воздухе, не имеют никаких проблем.
В книге Эггертсона разбирается т.н. “проблема курильщика”. Это коробка Эджуорта - классическая ситуация с конфликтующим использованием права собственности. Нарисовав открытую либо закрытую коробку Эджуорта, можно четко проследить (в зависимости от того, кому мы приписываем право курить или право запрещать курение в камере), каким образом распределится total value - деньги и свежий воздух, - которой находящиеся в камере люди располагают. Кстати, свежий воздух представляет ценность только для того, кто не курит. Попробуйте решить эту задачу в трех вариантах:
Что же касается верхней части цилиндра собственности, то здесь мы столкнулись с конфликтующими альтернативными использованиями. В силу того, что использования альтернативны, возникает конфликт и возникает реальная необходимость торга (bargaining) между людьми, поставленными в определенные условия. Возможны две процедуры торга.
Первая: когда права собственности между людьми не урегулированы. В основе такого торга лежит право сильного. Вернемся к примеру, когда Смит подал в суд, требуя, чтобы самолеты облетали стороной его участок земли. Пока идет судебный процесс, которому конца не видно, и в котором непонятно, кто победит, самолеты продолжают летать. Инициативу в торге, естественно, проявит Смит, как пострадавшая сторона, который, например, предложит заплатить владельцу аэродрома
за то, чтобы самолеты с 23.00 до 5.00 не взлетали и не садились. Однако если Смит очень богат, торг может начать и владелец аэродрома, который специально построил у него под носом аэродром, чтобы потом, радостно потирая руки, сказать: “Смит, давай поторгуемся. Я аэропорт убираю, а ты мне…”. Таким образом, развитие ситуации зависит от эффекта дохода (value effect).Вторая: когда права собственности между людьми урегулированы. Надо сказать, в случае, если суд примет решение, что самолеты могут летать над участком Смита, в их позициях ничего не изменится. Ведь Смит в данном случае ничего не может сделать с владельцем аэродрома, кроме как с ним торговаться. Если бы ему даже удалось купить для охраны своего воздушного пространства зенитную установку, он все равно не мог бы сбивать самолеты, поелику это связано с причинением физического вреда и с массовым убийством. А вот в случае, если бы суд вынес решение в пользу Смита, их позиции поменялись бы очень резко, и можно представить, каким образом.
Другой классический пример repartition of PR - эксплуатация нефтяного бассейна. Проблема эффективной эксплуатации нефтяного бассейна была описана Гарри Д. Либекапом (G
ary D. Libecup) в статье под названием “Политическое распределение прав на минеральные ресурсы” (1984). Сама по себе статья не очень интересна, но в ней приведен ставший хрестоматийным пример, который теперь, наряду с другим классическим примером эффективного распределения прав собственности – примером fisheries economics, кочует из учебника в учебник.У нас считают кровопийцами Морганов, Рокфеллеров и им подобных. А на самом деле США - страна равенства, и правительство, озабоченное тем, как обеспечить не только юридическое, но и экономическое равенство, особенно в распределении ресурсов, постановило: собственник участка может установить на нем вышку и добывать нефть, однако размер его участка не должен превышать 20-30 га. Каждый мог подать в правительство заявку на приобретение такого участка в собственность, получить его и застолбить (точно так же, по
Hampstead Act, владелец столбил участок для намывки золота).Уже через 6 лет после начала эксплуатации возникла уникальная ситуация – все нефтяные вышки (а они в то время были невелики – высотой около 3 м) располагались по границам участков. Ведь делилась только поверхность земли, а так как у каждой вышки есть радиус действия, то их владельцы в первую очередь стремились выкачать нефть с участков соседей, понимая, что выкачать ее со своего участка они смогут всегда. Добытая в спешке нефть сливалась в дешевые открытые резервуары, стоящие в центре каждого участка. Быстро продать ее владельцы не успевали. В результате, часть нефти просто испарялась. В известном американском фильме “Оклахома, как она есть” показано, как во времена нефтяной лихорадки владельцы участков
воевали, поджигая резервуары друг у друга (методы установления прав собственности там стандартные, как во всех вестернах). Кроме того, эксплуатация нефтяных месторождений велась абсолютно нерационально. Все это привело к колоссальным потерям (от 15 до 20 % - по некоторым данным), превысившим потери от эксплуатации нефтяных месторождений в Западной Сибири, которые составили 12 %. Как советская власть ни старалась, она все-таки не смогла здесь обогнать американцев! Проблема закрепления прав собственности с определенной привязкой к объекту - это тоже проблема repartition of PR. Американцы смогли бы нормально эксплуатировать свое месторождение, если бы выставили его целиком на аукцион и в рамках аукционной продажи передали бы права на эксплуатацию определенной компании. Но они допустили классическую ошибку - их законодатели традиционно представляли себе данный физический объект собственности в двух, а не в трех измерениях. За это американцы и поплатились.Проблема clustering of PR (проблема формирования наборов прав собственности).
Человек сам выстраивает определенный набор необходимых ему прав собственности. Если он заботится о своем доходе, он может закрепить за собой право на эксплуатацию месторождения, т.е. получить право собственности на нижнюю часть цилиндра, но разрешить людям на своем участке собираться на пикники, ездить на велосипедах и пр. Если же он озабочен тем, чтобы просто тихо отдыхать на своем участке, он, наоборот, может махнуть рукой на его промышленное использование, но будет всячески пытаться откупить право собственности на верхнюю часть цилиндра и запретит посторонним вторгаться на его территорию. Это примеры кластеров форм использования обсуждаемого физического объекта - кластер, направленный на максимизацию его стоимости, и кластер, направленный на максимизацию индивидуальной его полезности для человека, который купил этот участок, чтобы здесь отдыхать.Проблема clustering of PR – одна из наиболее часто встречающихся прикладных экономических проблем. Рассмотрим примеры.
Пример 1. В Баковке у ВШЭ есть большая дача, которая находится в совершенно разоренном состоянии. С трех сторон, как выяснилось, ее окружают земли некоего богача - владельца одного из крупных российских банков, выживших после дефолта. Он уже купил расположенный рядом бывший Дом отдыха Метростроя, и для полного счастья ему не хватает только наших 0,7 га с этой нашей дачей, чтобы завершить “собирание земель”. Сейчас он заявил о своей готовности отдать за наш участок любые деньги, и мы начали переговоры – мы хотели бы, чтобы он за этот участок купил нам недострой вдвое большей площади с нормальными номерами (его мы могли бы использовать, как пансионат). Для нас данная собственность имела если не отрицательную, то близкую к ней величину. И вдруг она стала оцениваться чуть ли не в 0,5 млн. $, благодаря эффекту кластера, эффекту связки. Сам по себе наш участок владельцу-соседу не нужен, но он нужен ему, как входящий в некий объект. Это простейший кластер, ибо в него входят совершенно однородные объекты. Они комплементарны именно потому, что представляют собой как бы четыре кубика, из которых три уже имеются у владельца-соседа, и он хочет получить к ним недостающий четвертый.
Пример 2. В Лекции 6 мы рассматривали историю объединения Кузовного бюро Фишера с компанией “Дженерал Моторс” ради снижения издержек. Сейчас это кажется естественным, но примерно до 1920 г. автомобили собирали так: ставили раму, двигатель, а то, что мы называем кузовом, все уважающие себя клиенты заказывали каретнику. Впервые автомобиль стали целиком изготавливать на заводе Форда, а потом на заводе “Дженерал Моторс”. Это пример чисто производственного кластера.
Пример 3. Кластер объектов собственности можно строить на разных принципах. Совсем не обязательно то же Кузовное бюро приобретать в эксклюзивную собственность. Рассмотрим еще один классический пример, связанный, как и предыдущий, с автомобильной промышленностью: сравнение структуры производства комплектующих у американских и японских производителей, а именно у “Дженерал Моторс” и “Тойоты”, с точки зрения эффективности форм их экономической организации.
“Дженерал моторс”, стремясь как можно больше снизить цену на свою продукцию, пытается производить максимально возможное число комплектующих на своих заводах, а на свободном рынке закупает лишь около 1/3 комплектующих, причем на жестких условиях. В результате, по сравнению с японским, американский автомобиль обычно оказывается более дешевым, но и менее надежным.
Японцы строят свой кластер собственности по-иному. Внутри фирмы они производят меньше комплектующих, чем американцы. Они больше последних покупают комплектующие на рынке, но зато покупают их у постоянных партнеров, и этих постоянных партнеров у японцев не тысячи (как у “Дженерал Моторс”), а сотни. Это значит, что у них устанавливаются продолжительные контракты (long-term relationship), которые уже претерпели фундаментальную трансформацию (по Уильямсону). Японцы доходят до того, что допускают своих долголетних контрагентов к планированию новых моделей автомобилей (исходя из технологических возможностей и стратегий своих партнеров, они решают, какого рода изменения и каким образом надо внести в разрабатываемую модель). В результате, японские автомобили значительно превосходят американские по качеству, так как комплектующие у японцев лучше адаптированы друг к другу. Однако их автомобили дороже американских, так как одно дело - competitive bidding, а другое - long-term relationship, которыми партнеры дорожат, но которые и приводят к значительному увеличению стоимости.
Все имеет свою цену, как положительную, так и отрицательную, и свои ограничения. Ни о каком типе построения кластера собственности нельзя сказать, что он - абсолютно хорош или абсолютно плох. В каких-то случаях надо выбрать один тип его построения, в каких-то – другой, в зависимости от преследуемых целей. И все же основополагающие черты, которые влекут за собой тот или иной тип контрактации, остаются неизменными.
Проблема сложных результатов собственности.
Когда говорят о полезных эффектах тех или иных объектов собственности, имеют в виду не процесс, а результат их использования (который в ряде случаев совпадает с процессом). Обычно в экономической литературе это не выделяется. Я же склонен это выделить, полагая, что сложные объекты собственности сами по себе и сложные процессы, связанные с этими объектами, дают комплексные результаты.Mилгром и Робертс рассматривают в качестве примера ситуацию с созданием учебника. Они пишут, что два профессора Стэнфордского университета Милгром и Робертс собрались вместе и решили подготовить учебник. В процессе их работы может возникнуть (хотя и не обязательно) проблема соизмерения вкладов, когда потребуется выяснить, какой вклад в работу внес каждый из ее участников, и как делить между ними результаты работы. Такая проблема имеет ряд измерений - кроме простого измерения объема проделанной работы и того времени, которое участник на нее затратил, очень важным является измерение качества его работы.
А к чему приведет процесс создания учебника? Возможны - пишут авторы, - как минимум, четыре результата. Эти результаты комплементарны, они не альтернативны, но, тем не менее, они разные. Во-первых, профессора получат авторский гонорар с каждого проданного экземпляра учебника (royalty). Во-вторых, в зависимости от качества учебника, они приобретут определенный престиж (prestige) на кафедре, или во всем университете, или в своей профессиональной среде. В-третьих, они существенно улучшат читаемые ими курсы (course improving) - будут читать их легче, совершеннее и пр. В-четвертых, этот учебник повлияет на их будущие контракты на будущие книги (future books). В данном случае фьючерсы – это оценка будущего контракта. Если авторы напишут очень удачный учебник, они смогут добиться в будущем не 10 %, а 15 % royalty. Если же он разойдется плохо, следующий учебник они не смогут продать даже за 10 % royalty, а вынуждены будут торговаться за 7-8 % royalty. Итак, существует целый ряд использований одного и того же физического результата – учебника, выпущенного Милгромом и Робертсом.
Подобное членение необходимо, ибо оно очень сильно влияет на некоторые экономические процессы. Например, у нас есть определенные деньги, и мы ищем человека, который способен написать качественный учебник по экономике и при этом уложиться в заданные сроки и не сорвать контракт. Естественно, мы будем искать его среди доступного нам сообщества профессоров экономики, ориентируясь на людей с ярко выраженными предпочтениями, и в каждом отдельном случае мы будем искать систему стимулов, покрывающую те или иные предпочтения. Так, если человек получает очень высокую заработную плату, его вряд ли в полной мере удастся заинтересовать только проблемой royalty, но вполне возможно, что он возьмется за этот учебник из желания приобрести определенный престиж в академических кругах. А молодой преподаватель согласится на написание учебника в первую очередь потому, что он заинтересован построить свой курс. Еще один пример: мы посылали и посылаем во Францию и Голландию массу молодых преподавателей, стимулируя их не оплатой (она невелика), а возможностью написать учебное пособие для ВШЭ, приобрести навыки чтения нового курса, который они потом смогут читать здесь или в других учебных заведениях, и пр.
Проблема сложных результатов собственности является критической для построения налоговой политики, некоторых стратегий в отношениях с партнерами и т.д. Это одна из наиболее часто применяемых, хотя и сложно формализуемых частей экономической науки. Она часто возникает потому, что в попытке заинтересовать чем-либо своего будущего партнера вы регулярно ориентируетесь на ваше представление о его предпочтениях. Не все можно купить за деньги. Кто-то любит одно, кто-то – другое, кто-то живет одним днем, кто-то рассчитывает на будущее. Имея свое представление о будущем партнере, вы пробуете соблазнить его именно тем, что, по вашему мнению, его больше всего привлекает. Но система предпочтений зачастую сложно формализуется. Скажем, уровень royalty и условия контракта на будущие книги в вышеприведенном примере вполне можно формализовать, но как формализовать престиж, совершенно непонятно (он не имеет денежного выражения). Course improving можно формализовать по ожидаемой зарплате преподавателя, по альтернативной зарплате, на которую его будут приглашать университеты. Однако это измеритель косвенный, отнюдь не исчерпывающий оценку стоимости самим преподавателем.
Данный пример раскрывает суть экономической науки, которую можно выразить в трех постулатах.
Первый постулат: экономика рассматривает массовые повторяющиеся явления, конкретизируя их применительно к отдельному случаю, задает логику, объясняет наши действия.
Второй постулат: формализовать удается примерно до половины всех экономических явлений.
Классическая ошибка экономического образования - упор только на строгие модели. Само по себе это полезно - математику надо знать хотя бы потому, что она формирует логическое мышление. Но при этом у человека возникает иллюзия, что все можно предсказать, иллюзия законченности, поскольку он переписал все факты. Однако в рассмотренном выше примере мы тоже переписали все факты и, тем не менее, не можем их все посчитать даже применительно к отдельному человеку (минимум два фактора из четырех не формализуются в определенных эквивалентных единицах). В этом отношении данный пример очень показателен.Третий постулат (корректирующий второй постулат): несмотря на то, что не все явления формализуется и считаются, надо формализовать и считать все то, что поддается этим процедурам. Дело в том, люди ориентируются и строят свои стратегии на основе понятных, транспарентных показателей. Для первобытного человека таковым показателем были коровы, жены и пр. Для современного человека им являются деньги. Стоимостные оценки сказываются на поведении людей по-разному. На поведение одних они совсем не влияют, на поведение других влияют на 40 %, третьих – на 60 %, четвертых – на 70 %. Но эти оценки образуют некую единую информационную ткань нашего поведения. При этом мы учитываем, что не вся информация формализуема, и надеемся уловить неформализуемую информацию интуитивно. Чем индивидуальнее наш экономический акт, тем больше доля нашей интуиции, нашего персонального знания партнера. Но когда мы судим о массовых явлениях, где люди деперсонализируются, сливаясь в некую массу потребителей или игроков на фондовом рынке, которые тоже имеют не только денежные предпочтения, то данный показатель становится для нас практически единственным транспарентным, и мы ориентируемся на него, хотя знаем, что он неполон. Итак, стоимостные оценки необходимы, несмотря на их ограниченность.
Возможные стратегии фирмы и налоги.
В своей деятельности фирмы могут стремиться к достижению таких результатов, как:
1)
Короткая (текущая) прибыль. На короткую прибыль у нас сейчас работает большинство фирм, хотя, в принципе, фирма не должна работать ради этого.2)
Капитализация (увеличение будущей стоимости фирмы). К сожалению, в наших условиях ради капитализации работают немногие фирмы. Вообще создателю фирмы необходимо ограничивать себя задачами ее выживания. Фирма должна быть формой его экономической деятельности, а не бытия. Конечно, он может соорудить себе роскошный кабинет, нежиться в кресле и приставать к секретарше, но тогда фирма долго не протянет независимо от того, является ли она его личной собственностью, mutual или акционерным обществом. Т.е. в самой фирме есть внутренние ограничители - она существует ради реализации некой экономической цели и не может существовать ради реализации личной цели владельца фирмы (типа, получения доходов или приобретения престижа).3)
Доля рынка. Вполне реальная цель для фирмы - вытеснить ряд конкурентов с рынка, увеличив тем самым свою долю.4)
Благосостояние работников. Для фирмы, в той или иной степени связанной с коллективной собственностью, благосостояние работников - вполне достойная цель. Благосостояние может быть выражено, либо как максимизация их зарплаты и/или капитализированных отчислений в социальные фонды их будущей зарплаты, будущих выплат, либо как сохранение количества рабочих мест.5)
Увод активов и/или перекачивание прибыли. Это еще одна цель, классическая именно в российской ситуации, которая часто обсуждается в литературе. Для российских фирм очень характерно экономически вполне рациональное поведение, нацеленное на перекачку своих ценных активов в третью фирму или в третью страну. Дело в том, что в России слабые, размытые права собственников, и пока вы являетесь собственником предприятия (владеете контрольным пакетом акций) или его менеджером – “калифом на час”, которого в любой момент могут уволить, - вы можете действовать почти бесконтрольно. В нашей стране огромное количество государственных унитарных предприятий - уникальных хозяйственных единиц, не имеющих над собой никакого контроля, ни перед кем не отчитывающихся, но при этом называющих себя государственными. Люди, которые составляют стихийно сложившееся ядро собственников этих фирм, и являются подлинными residual claimants - они расплатились со всеми, с кем надо, а остальное присваивают. И неважно, кто они - менеджеры или собственники. Совершенно рациональным поведением и тех, и других является разорение их фирмы! Достижение этой цели для них является средством стать настоящими собственниками.Они, например, переводят авансы путем эксклюзивных договоров на распространение продукции, по которым не приходит никаких товаров. Так, в частности, делалось на Волжском автомобильном заводе, у которого около сотни мелких дочерних предприятий, принадлежащих высшему директорату через аффилированных лиц (
affiliates). В эти дочерние предприятия и переводилась вся прибыль. Цель собственника фирмы или ее менеджера - перекачать прибыль из своей фирмы с недоопределенными правами собственности (в ситуации, когда не видно перспектив, что их доопределят, и можно будет стать нормальным ее собственником) в фирму, где он - полный неоспоримый собственник. Эта цель экономически абсолютно рациональна. Более того, в ряде секторов она ведет к экономически эффективным результатам – таким образом формируются активы, которые переходят к наиболее эффективным собственникам.6)
Политическая цель. У фирмы может быть политическая цель, заключающаяся не только в том, чтобы продвинуть своего кандидата в депутаты, но и в том, чтобы, например, сделать улицы чистыми (политическая цель для муниципального предприятия по уборке улиц). Это т.н. “политическая фирма с внешними целями”, которая организуется для того, чтобы, имея внешний вид фирмы, реализовать эти цели.Такие цели, как “короткая прибыль” и “благосостояние работников”, противоречат друг другу, они альтернативны. Правда, они могут быть и комплементарны, но их комплементарность нефундаментальна (она случайна).
Налоговым органам, а также партнерам, ведущим дела с данной фирмой, важно знать, какие она преследует цели. На сетке эффективности налогов применительно к ожидаемым стратегиям фирмы видно, где и какие налоги будут или не будут работать.
1. Короткая прибыль. У фирмы, которая ориентируется на ее извлечение, будет работать налог на прибыль и не будут работать амортизационные отчисления.
2. Капитализация. У фирмы, пытающейся увеличить капитализацию, будет работать налог на прибыль и та его часть, которая стимулирует амортизационные отчисления.
3. Доля рынка. У фирмы, которая стремится увеличить свою долю рынка, прибыль может быть отрицательной, налог на прибыль не будет работать совершенно точно, а амортизация в этом случае – фактор нейтральный (“0”).
4. Благосостояние работников. У фирмы, преследующей данную цель, явно не будет работать налог на прибыль (ее распределят среди работников, повысив им таким образом зарплату), как впрочем и амортизация (она их не заботит - им до пенсии пять лет осталось).
5.
Увод активов. У фирмы, нацеленной на увод активов, не будут работать ни налог на прибыль, ни амортизация.6.
Политическая цель. Политическую фирму здесь можно не рассматривать, ибо у нее внешние цели (т.е. от ее поведения не очень сильно что-то зависит).НДС. Фирмам, преследующим цели 1–3, присущи нормальные обороты и нормальное поведение. Поэтому НДС здесь будет работать вполне внятно. У фирмы, преследующей цель 4, НДС будет работать в меньшей степени, потому что вся прибыль будет перекачиваться в зарплату. У фирмы с целью 5 НДС тоже будет работать. Т.е. нет такой трансакции, которую можно было бы вывести из-под НДС.
Налог с продаж. В отличие от НДС, налог с продаж рассчитывается с выручки. Он будет работать у фирм, ориентирующих на короткую прибыль, капитализацию и долю рынка. У фирмы, ориентирующейся на благосостояние работников, он будет работать хуже (здесь больше вычетов идет на внутренние контракты). А если фирма ориентируется на увод активов, этот налог будет или не будет работать в зависимости от типа трансакций, поэтому в соответствующей клетке таблицы стоит “?”. Если фирма уводит куда-то активы, заключая соответствующие контракты, и несет убытки, то нам нет дела до этих убытков. Если она заключила контракт и нечто продала (осуществила трансакцию), то ставится “?”. Сам увод может осуществляться разными путями. Обычная рыночная трансакция купли-продажи (авансирование чего-то) может облагаться налогом с продаж, и в этом случае государство возьмет свои 5 %.
Акцизы. Вмененный налог. Акцизы вообще привязаны к определенным типам продуктов. Акцизы и вмененный налог - единственная форма налогов, которая жестко работает в отношении фирмы, ориентированной на увод активов. Во всем мире вмененный налог означает, что имея собственность, человек обязан платить с нее налог, независимо от рода своей деятельности и вообще ни от чего. Скажем, если у него есть дом площадью 2000 кв. м, то с каждого квадратного метра от обязан заплатить государству 1 $.
Цели |
Налог на прибыль |
Амортизация |
НДС |
Налог с продаж |
Акцизы Вмененный налог |
1. |
+ |
- |
+ |
+ |
|
2. |
+ |
+ |
+ |
+ |
|
3. |
- |
0 |
+ |
+ |
|
4. |
- |
- |
+ |
+ |
|
5. |
- |
- |
- |
? |
+ |
6. |
- |
- |
- |
- |
- |
Классический пример использования теории прав собственности – использование ее для улавливания стимулов контрагентов и выстраивания своих собственных рациональных стратегий поведения. Например, если мы продаем некий товар, мы будем выбирать контрагента и тип отношений с ним. Реальные действия людей определяются тем, что они выбирают из некого пучка стратегий две-три, которым и следуют. Чтобы правильно построить свои стратегии, людям нужно исследовать такого рода проблемы, как права собственности и сравнительную эффективность, потому что именно права собственности дают относительно ясно структурированную картину стимулов их контрагентов (иным путем они не смогут предсказать их поведение).
Типы собственности.
С экономической точки зрения, выделяются следующие типы собственности.1. Эксклюзивная частная собственность, которая может быть в двух формах:
Здесь принципиально то, что это - собственность частная. В конечном счете она или прямо принадлежит частным лицам, или определяется их интересами.
Индивидуальная частная собственность - это прямо принадлежащая вам собственность на использование определенного физического объекта (скажем, собственность на индивидуальное частное предприятие, которая включает и его титул).
Коллективная частная собственность - это должным образом оформленная доля в предприятии или в определенном ресурсе. Доля в предприятии может выражаться в акциях, облигациях, привилегированных акциях и пр. Доля в ресурсе предполагает наличие у вас определенных прав собственности (обычно с ограничением или без ограничения продажи), как, например, члена ЖСК, или гаражно-строительного кооператива, или садового кооператива.
2. Общественная (или политическая) собственность. Она может принадлежать государству, гражданином которого вы являетесь, или муниципалитету по вашему месту жительства. Это совершенно отдельный тип собственности и по характеру, и по эффективности ее использования. От коллективной частной собственности общественная собственность отличается, во-первых, тем, что вы распоряжаетесь ею не непосредственно, а опосредованно - через политический процесс, через выборы руководителей, которые устанавливают права (это выборы Законодательного собрания) и непосредственно используют эти права; и, во-вторых, тем, что у вас нет возможности продать, ликвидировать свою долю этой собственности. Вы можете уехать из своего города или даже страны, но вам, к сожалению, не дадут ничего от вашей собственности. Данная проблема – проблема гражданского права, международного права, которая довольно широко обсуждается в мире.
3. Собственность общественных организаций представляет собой некую комбинацию политической и коллективной частной собственности, но все же она ближе к собственности политической. Это как бы виртуальный муниципалитет, который вы создаете. Внеся в общественную организацию что-то, вы можете этим пользоваться, как ее член, однако не можете забрать свою долю, если решили выйти из нее.
4. Общая собственность, или собственность открытого доступа, или разборная собственность (common access property) – это собственность на ресурсы, использование которых не ограничивается никакими нормативами, либо эти нормативы неэффективны (их несоблюдение не наказывается), т.е. права на эту собственность плохо определены. Таковыми ресурсами являются, например, воздух, вода, лес. Дыша воздухом, вы не считаете, что должны сколько-то за это платить. Вы не считаете, сколько использовали воды, хотя вы за нее платите.
Классическим примером собственности открытого доступа является грибной лес. И хотя лесники теоретически могли бы проверять на выходе из леса лукошки всех грибников, чтобы удостовериться в том, что они не собрали грибов больше, чем положено, ни одно лесничество на это не пойдет (оно не будет держать 50 лесников с этой целью). Но если в том же лесу вы попытаетесь заняться заготовкой дров или строевого леса, здесь лесничество встрепенется, и вас арестуют, ибо юридически лес - собственность лесничества, и у них хватает сил следить за ним. А на грибы они даже не старались оформить собственность, потому что у них нет технических возможностей следить за грибниками, а если бы таковые были, они наверняка бы и на грибы собственность оформили. Т.е. существует политическая собственность на использование леса (деревьев) и собственность открытого доступа на сбор грибов.
Следует подчеркнуть, что собственность открытого доступа наименее эффективна применительно к использованию ресурса. Его рациональное использование при этой форме организации отношений собственности попросту невозможно. В особенности это относится к ценным естественным ресурсам, которые люди растаскивают, не зная меры (здесь действует эффект толпы). В итоге рыбы в море становится все меньше, как и грибов в лесу. Ни один частный собственник не позволил бы вылавливать 300 т рыбы при ежегодном ее приросте в 220 т., а при собственности открытого доступа это может сделать любой. Увлеченные эксплуатацией ресурса, люди уже не видят, что в какой-то момент применительно к объему разрабатываемого ресурса дальнейшее вложение в него труда и капитала становится неэффективным, и продолжают его эксплуатировать до тех пор, пока он резко не уменьшится. Только тогда люди постепенно бросают разработку этого ресурса. Таким образом, эксплуатации ресурсов (грибов, рыбы, и пр.), находящихся в общей собственности, идет волнообразно. Условно говоря, сигнал о том, что ресурс исчерпан, и дальнейшая его разработка невыгодна, подается лишь на следующий год, когда грибов (или рыбы) уже стало меньше, после чего и происходит отток производственной активности.
В чистом виде собственность открытого доступа встречается редко. В экономической литературе существует, пожалуй, только одна классическая форма собственности данного типа, которая широко дискутируется и приводится во всех учебниках. Это т.н. “fisheries economics” – “рыболовное хозяйство”. Само понятие “common access property” было введено двумя исследователями. В 1911 г. датский экономист Дженс Варминг (Jens Warming) опубликовал статью “Рента с рыболовных банок1”. Так как она была написана на датском, ее никто, кроме скандинавов, не прочел, и она прошла незамеченной. А в 1954 г. канадец Ханс Скотт Гордон (Hans Scott Gordon) заново создал эту же теорию. Подготовив статью “Экономическая теория результатов общей собственности”, он направил ее в редакцию журнала, но, пока ее готовили к публикации, один из студентов принес Гордону только что переведенные статьи Варминга 1911-го и 1931-го гг. Потрясенный Гордон сразу забрал свою статью из набора, внес в нее ссылку на работы Варминга, и модель получила название “модель Варминга-Гордона”.
Fisheries g
rounds не являются целиком общей собственностью. Они представляют собой некую комбинацию объектов общей собственности, которые принадлежат всем (море и морские ресурсы), и объектов частной, эксклюзивной собственности (лодки, снасти, нанятые рыбаки). Модель Варминга-Гордона описывает ситуацию, когда возникает т.н. проблема “crowding” - проблему “толкотни, толкучки” (от “crowd” - “толпа”).Каждый раз, выходя на промысел в море, люди рассчитывают на свою производительность и на естественную производительность моря. Они ориентируются на то, что смогут выловить некоторое количество рыбы, исходя из своих стартовых представлений. Они знают, сколько рыбы они наловили вчера. Кроме того, они знают, что море - открытый ресурс, и многие (например, безработные) охотно становятся рыбаками, поэтому ориентируются на то, что на одном участке окажется шесть лодок. Улов рыбаков каждой лодки
Q определяется, какQ = Р * N *
M, гдеР – вероятность (probability) погодных условий и т.д.;
N – число рыбаков в лодке;
M
– стоимость и качество снастей.Предположим для простоты, что
N и M выстроены линейно, т.е. с добавлением в лодку одного рыбака работа становится эффективнее, а с увеличением стоимости сети увеличивается ее производительность. Индексы при Q, P, N, M означают принадлежность к конкретной лодке. Например, уравнением Q6 = Р6 * N6 * M6 описывается объем улова шестой лодки. Фундаментальное основание таково: Q1 = Q2 = Q3 = Q4 = Q5 = Q6. Также для простоты можно предположить, что число рыбаков и стоимость снастей в каждой лодке одинаковы. А можно усложнить задачу, предположив, что у лодки не с пятью, а с семью рыбаками увеличится производительность, но и в этом случае добываемое лодкой количество рыбы будет определяться по той же формуле. Т.е. все предсказуемо. Каждая вновь добавляемая лодка (седьмая, потом восьмая, девятая, десятая…) вылавливает столько же рыбы, сколько и каждая из начинавших лов в этом месте. Но объем этого улова Q падает тем сильнее, чем больше добавляется лодок. Здесь рыбаки сталкиваются с естественным ограничением производительности.На эту проблему возможны два взгляда – статический и динамический. Варминг и Гордон строили статическую модель, в которой процесс естественного воспроизводства рыбы рассматривался, как данность. Если данное количество рыбы распределить на данное количество лодок, то, как только этот ресурс станет редким (а он станет таковым на седьмой-восьмой лодке), вступает в силу закон предельной производительности. Это происходит из-за отсутствия каких бы то ни было ограничений на появление все новых и новых рыбаков. Ведь каждый человек не чувствует себя лишним, у него те же права на ресурс, а в итоге ресурс истощается, и доходы всех рыбаков падают. В конечном счете, естественно, равновесие достигается, но достигается оно разорительным для общества способом. Дело в том, что часть рыбаков перестает заниматься промыслом, остается только три лодки, что позволяет восстановить рыбные запасы. Но пока эмпирическим путем выяснится оптимальное для ловли в этом месте число лодок (скажем, шесть), пройдет время, а это - чистый вычет из общественного благосостояния.
Динамическую модель впервые построила в 1950-ых гг. (правда, применительно к земледелию) датская исследовательница Эстер Босеруп (E
ster Boserup). Уже в 1970-ых гг. несколько экономических антропологов и в т.ч. ваш покорный слуга, занимавшийся тогда вопросами натурального производства и общинными отношениями, достроили эту модель применительно к взаимодействию природы и человека. Модель Босеруп состоит в следующем. Есть естественный, не зависящий от людей процесс воспроизводства той же рыбы. Чтобы он шел, необходимо сохранять в море определенное количество рыбы, а остальную рыбу можно вылавливать.Рыбаки пользуются результатами естественного процесса воспроизведения ресурса (рыбных запасов) все в большей и большей степени и в какой-то момент переходят допустимую грань, что приводит к резкому снижению
Q или суммы Q. Это снижение усиливает статический эффект снижающейся производительности ресурсов, который мы наблюдали в модели Варминга-Гордона. Происходит сверхэксплуатация природного ресурса.Вообще она имеет разные последствия. Так, человек, как
homo sapiens, существует порядка 70000 – 90000 лет, а цивилизация существует 7000 лет (только около 7000 лет назад появляются ее необходимые атрибуты - письменность, общественно-социальное регулирование, выходящее за рамки наглядных отношений, классы, социальные группы и пр.). Возникновение цивилизации связано с природным катаклизмом. Примерно 10000 лет назад начался стремительный процесс высыхания Сахары. И за 3000-4000 лет Сахара, бывшая до этого самым плодородным местом на Земле, где жило огромное число людей, занимавшихся охотой, рыболовством и редко земледелием, превратилась в пустыню. Катаклизм произошел потому, что чересчур много людей стало использовать такой природный ресурс, как Сахара, и из-за переэксплуатации этот ресурс не мог далее самовоспроизводиться. В результате, все население Сахары в течение очень короткого периода (что для истории 3000 лет?!) было сдвинуто в дельту Нила. Сходные процессы несколькими тысячелетиями позднее произошли также в Двуречье. В этих двух точках и возникла цивилизация.Стиснутые в силу исчерпания природного ресурса, люди вынужденно занялись ирригацией, чтобы иметь возможность прокормиться со сравнительно небольшой для столь большого населения территории. Для строительства каналов нужны были инженеры - они появились, и, естественно, стали начальниками. Позднее они стали приобретать более высокий жреческий статус, и т.д.
Итак, своим существованием, как цивилизованные люди, мы обязаны именно исчерпанию за счет сверхэксплуатации природного ресурса.
Вернемся к примеру fisher
ies grounds. Каким образом поделить море? Теоретически, конечно, можно воткнуть вешки и натянуть сетки, но стоимость идентификации, размежевания, охраны собственности очень велика, а ценность результата по сравнению с этими затратами низка. Именно слишком высокие трансакционные издержки выделения и охраны собственности ведут к образованию де-факто анклавов общей, или разборной собственности, хотя де-юре они не всегда таковыми являются.Можно объявить какую угодно частную собственность на некую акваторию, но если у вас нет сил поставить по два катера с охраной на каждый ее квадратный километр (что явно превысит всю ожидаемую прибыль от рыболовства), то подобному заявлению грош цена. Пример тому – ситуация в районе Курил и возле острова Сахалин, где в наших территориальных водах японские маленькие рыболовные суда постоянно ловят рыбу. Происходит это потому, что сейчас наша страна обеднела. Мы могли бы пресечь браконьерство, увеличив примерно вдвое объем патрулирования, но экономически нам это невыгодно. Нам выгоднее, чтобы японцы ловили рыбу в наших водах, а мы бы их самих время от времени вылавливали, эксклюзивным образом штрафовали и конфисковывали их суденышки. Между прочим, в настоящее время наш малый рыболовный флот на Сахалине и Курилах где-то на 70 % состоит из конфискованных японских лодок.
Другой пример – Антарктида. Ее официальный статус - open access property, она никому не принадлежит. Однако сейчас, когда природные ресурсы истощаются, ряд заинтересованных стран начали ставить вопрос о том, чтобы сохранить принадлежность Антарктиды всей Земле и не делать ее собственностью какого-то конкретного государства, но официально оформить концессии на добычу ресурсов на этом континенте. На концессии претендуют США, Австралия (очень активно), Новая Зеландия и др. Россия в их число не входит (нам бы со своей собственностью открытого типа разобраться)!
Рассмотрим примеры зон собственности открытого доступа, или разборной собственности, которые своим появлением обязаны резко выросшим либо в абсолютном выражении, либо в относительном (по отношению к доходам) издержкам охраны собственности. Они постоянно возникают там, где отсутствует охрана - нет милиционера, не стоит хозяин с двустволкой, заряженной солью, - и описываются поговоркой “Бери, где плохо лежит”!
1. Садово-огородные участки, расположенные за 100 км от Москвы, обычно давались не самым богатым людям. Эти люди построили там домики, посадили картошку и уехали обратно в Москву. А с отъездом хозяев в них поселяются бомжи, копают хозяйскую картошку, съедают все припасы и, слава Богу, если еще домик не сжигают. Это классический пример собственности открытого доступа, возникшей в силу того, что у хозяина нет сил реально оберегать свою собственность. Для него слишком дорого и ездить охранять ее (он должен в Москве деньги зарабатывать), и совместно с соседями нанять сторожа (что связано с определенными издержками коммуникации). Данный анклав собственности открытого доступа вполне реально существует последние лет десять. Конечно, он существует незаконно, но при чем тут закон? Владелец такого участка не в состоянии поймать нарушителя и отвести в милицию. Кроме того, должны быть еще свидетели, иначе в суде владелец собственности дела не выиграет. Закон работает лишь тогда, когда есть вполне материальные силы, готовые его исполнить. Если таковых сил нет, закон можно анонсировать сколько угодно, он все равно не будет работать.
2. Большие предприятия в России в период т.н. стихийной приватизации тоже являют собой примеры разборной собственности. Разумеется, предприятия с серьезными активами отбирали определенные люди. А предприятия с активами поменьше стали предметом разборной собственности для случайных прохожих либо для работников данного предприятия без различия между ними. Так, недавно один мой знакомый рассказывал, как покупал кирпич для своей дачи. Выяснив, что официально кирпич стоит доллар за штуку, он пришел в ужас. Кто-то посоветовал
ему съездить прямо на завод, где кирпич продают дешевле. Приехав туда, он прошел к директору и сторговался с ним на 20 центов за штуку. Он, счастливый, выходит, ему уже грузят кирпич, и тут к нему подходят бабки, которые подметают заводской двор, и говорят: “Сынок, чего ж ты, лопух такой, к директору пошел?! Ты бы нам половину дал, мы б тебе сразу все загрузили”. Это классический случай анклава разборной собственности. Здесь бессильны механизмы контроля, они никому не интересны. Очевидно, директор (он же – собственник) заинтересован в уводе активов, он оперирует финансовыми потоками. А на то, что остается, что невозможно увести, из экономии махнули рукой, надзирателей уволили, ОТК уволили, и бабки несчастные этим потихоньку пользуются.
1. Трагедия общего (Tragedy of Commons) – теоретико-игровая интерпретация
В условиях, когда экономические агенты руководствуются только частными интересами, общественные блага недопроизводятся, и общие ресурсы используются на уровне интенсивности выше оптимального.
Пусть
n агентов-фермеров обладают общей землей. Все они выпасают на этой земле свои стада. Обозначим gi размер поголовья, выпасаемого i-ым фермером. Общее число выпасаемых животных составляет, таким образом, G = g1 + g2 + …+ gn. Издержки по покупке и уходу за одним животным составляют C и не зависят от размера стада фермера. Доход фермера от выпаса одного животного на общей земле при общем числе выпасаемых животных, равном G, составляет v(G).$ Gmax: v(G) > 0, при G < Gmax
v(G) = 0, при G ³
Gmax (1)Для всех
G < Gmax, v’(G) < 0, v’’(G) < 0 (2)
Перед началом сезона выпасов фермеры одновременно принимают решения о количестве приобретаемых животных. Предположим, что количество животных может принимать любые действительные значения.
Таким образом, стратегия i-ого фермера состоит в выборе
gi.Пространство стратегий есть
[0; ¥ ), giÎ [0; ¥ )Выигрыш i-ого фермера от выпаса
gi животных в случае, когда другими фермерами выпасается (g1, …, gi-1, gi+1, …, gn), равенgiv(g1 + … + gn) – cgi
(3)Чтобы набор стратегий
(g1*, g2*, … , gn*) составлял равновесие по Нэшу, необходимо, чтобы значение gi*, " i доставляло максимум выражению (3) при условии, что стратегии других фермеров: (g1*, …, gi-1*, gi+1*, …, gn*).Условия первого порядка дают:
v(gi + g-i*) + giv'(gi + g-i) – c = 0,
(4)где
g-i* = g1* + …+ gi-1* + gi+1* + …+ gn*.Подставляя
gi* в условие (4) и суммируя условия первого порядка для всех n фермеров, получаем:v(G*) + G* v’(G*) – c = 0
где
G* = g1* + g2* + … + gn*Напротив, социальный оптимум
G** - общий объем поголовья, максимизирующий общий доход хозяйства, удовлетворяет условию(Gv’(G) – Gc), (6)
условие первого порядка для которого имеет вид:
v(G**) + G**v'(G**) – c = 0
. (7)Сравнивая (5) и (7), заключаем, что
G* > G**.Таким образом, использование общего ресурса происходит в объеме, превосходящем оптимальный, с точки зрения общества, уровень.
2. Распыление рентного дохода
Экономические последствия неопределенности прав собственности и совместного пользования ресурсами являются достаточно хорошо разработанной областью прикладной экономики. В частности, эта проблема - центральная для теории организации рыболовства. Проиллюстрируем основные выводы модели Стивена Чунга –
Steven N.S. Cheung (1970).Предположим, что имеются только два фактора производства: ограниченные ресурсы рыбных угодий и труд рыболова. Оба фактора являются однородными, также предполагаются отсутствие экономии от масштаба производства и отсутствие барьеров хода на рынок рыбы. На рис.1 показано, как происходит падение среднего и предельного продуктов труда с увеличением времени ловли рыбы на ограниченных угодьях.
Рис. 1. Распыление ренты.
Если угодья находятся в частной собственности (например, владелец озера нанимает рыболовов за заработную плату
W), то оптимизация дохода приведет к тому, что будет затрачено LN1 единиц труда, при которых зарплата сравняется с VMP. Рента владельца составляет XY.Если права собственности не определены, то каждый рыболов принимает во внимание только свой продукт труда
Q/ LN1 и не принимает во внимание издержки, которые он навлекает на других рыболовов. Положительная рента заставит его увеличивать время ловли до тех пор, пока вознаграждение за единицу труда VAP не сравняется с альтернативной зарплатой W, т.е. пока не произойдет распыление ренты. На рис.1 уровень распыления ренты измерен треугольником XZT, который равен максимальной ренте XVW. Этот результат не является эффективным, поскольку, как показывает рис.1, последние единицы труда дают отрицательный предельный продукт, т.е. происходит падение улова рыбы.Формально моделирование этого процесса выглядит следующим образом.
Примем следующие обозначения:
- затраченный рыболовом
труд;
L* - труд других рыболовов, причем
;
W -
рыночная зарплата при альтернативной занятости.Каждый новый рыболов максимизирует оставшуюся неиспользованной ренту, но вся совокупная рента делится пропорционально между участниками ловли, и с приходом нового человека она для всех рыболовов уменьшается. Итак, новый рыболов находит оптимальные затраты времени на ловлю для максимизации частного улова
qi:Несмотря на то, что индивидуальные рыболовы приравнивают к уровню
W предельный продукт своего труда, в равновесии объем ловли устанавливается на уровне VAP=W. Таким образом, при неисключительных правах собственности на рыбные угодья предельный продукт труда оказывается меньше альтернативной зарплаты W, т.е. происходит распыление ренты. 1ФОРМИРОВАНИЕ ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ
На прошлой лекции говорилось о сложных объектах собственности и о том, каким образом различные распределения собственности приводят к различного рода результатам. В этой лекции мы поговорим о правах собственности – о том, каким образом возникают системы прав собственности, и почему не все они являются эффективными. Ведь, казалось бы, государству, которое играет главную роль в определении прав собственности, достаточно закрепить эффективные права собственности на те или иные ресурсы в экономической системе и, таким образом, увеличить благосостояние общества. Однако этого не происходит.
Чтобы понять, как возникают права собственности, разберем несколько теорий. Их имеет смысл разбить на две большие группы. Первая группа теорий рассматривает возникновение прав собственности, никоим образом не учитывая влияние существующих в обществе политических и социальных институтов. При таком подходе государство играет роль агента за сценой и не участвует в принятии решений. Вторая группа теорий, наоборот, занимается рассмотрением государственного фактора как центрального в создании той или иной системы прав собственности.
1. “Наивная” теория.
Одну из теорий, относящихся к первой группе, принято называть “наивной” лишь потому, что она чересчур наивно подходит к действительности, оставляя государство за рамками рассмотрения. “Наивная” теория предлагает рассматривать ту или иную систему прав собственности, сравнивая издержки и выгоды от ее существования с издержками и выгодами от ее отсутствия. В отношении какого-то ресурса мы можем поступить двояко: сделать права на него исключительными или разрешить к нему открытый доступ.
В первом случае у нас будут определенные издержки и выгоды (выгоды -собственно из-за исключительности, а издержки – из-за необходимости охранять эту исключительность). Во втором случае мы будем нести издержки, связанные с разобранной собственностью (см. Лекцию 9), а также издержки коммуникации между людьми, которые могут добраться до этого ресурса. Основной постулат “наивной” теории и состоит в том, что мы рассматриваем права собственности на определенный ресурс и сравниваем издержки и выгоды от исключительности прав на этот ресурс с издержками и выгодами доступности к этому ресурсу.
Одним из первых приверженцев данной теории был хорошо известный вам Демсец, который вместе с Алчианом написал знаменитую статью о стимулировании, а кроме того, изучал разного рода первобытные общества, пытаясь проследить на их примере эволюцию тех или иных прав собственности. В своей работе он сформулировал основные постулаты “наивной” теории.
Демсец определил права собственности, как социальный институт, который помогает людям формировать свои ожидания, поскольку, зная эти права, люди могут на их основе просчитать будущие издержки и выгоды и возможное поведение контрагентов. А в отсутствие прав собственности формирование ожиданий было бы просто невозможно - люди не знали бы, как действуют их партнеры, что им выгодно, а что – нет, и, соответственно их выбор поведения был бы затруднен.
Выражение “права собственности определяют, каким образом люди извлекают издержки и выгоды от владения тем или иным ресурсом” означает, в частности, что права собственности определяют, кто должен платить за изменение этих издержек и выгод, т.е. кто и каким образом должен осуществлять интернализацию внешних эффектов. Тем самым права собственности тесно связаны с экстерналиями. По Демсецу, основная функция прав собственности и есть обеспечение стимулов для большей интернализации внешних эффектов. А в таком случае, чтобы проанализировать возникновение или изменение прав собственности, нужно проанализировать, как изменяются в обществе те или иные внешние эффекты с развитием технологии, с ходом исторического прогресса.
Развитие разного рода технологий постоянно сопровождается появлением новых положительных или отрицательных внешних эффектов. Например, загрязнение окружающей среды началось с появлением вредных технологий, а до этого такой проблемы просто не существовало.
Возникновения тех или иных прав собственности в различных обществах обусловлено также историческим развитием. Демсец, изучая восточно-канадских индейцев, пытался проанализировать, как у них сформировались исключительные права собственности на добычу пушнины. Он объяснил это следующим образом. При отсутствии возможности продавать пушнину белым людям, ее альтернативная стоимость для индейцев равнялась нулю. Индейцы использовали добытых бобров лишь для собственных нужд, и никакого переиспользования собственности не происходило. А как только появилась возможность коммерческой торговли (т.е. резко возросла альтернативная стоимость ресурса), бобров принялись интенсивно отлавливать, и их популяция начала сокращаться. Истощение ресурса и возрастание его альтернативной стоимости привело к вооруженным конфликтам. Тогда и возник стимул к формированию таких прав собственности, которые бы четко определили, кто и на что в этих краях имеет право. В результате, буквально за два десятка лет индейцы перешли от полного открытого доступа к полным эксклюзивным правам собственности на каждый участок, где водились бобры.
А вот судьба американских индейцев совершенна иная - пишет Демсец. - Поскольку охотиться им было не на кого (бобров или других ценных животных в тех краях не водилось), альтернативная стоимость земли была очень низка. Соответственно, там не было стимулов к формированию таких исключительных прав собственности, они и не сформировались.
Вернемся к восточно-канадским индейцам. Казалось бы, согласно теории Демсеца, после полного закрепления прав собственности популяция бобров должна была резко возрасти и вернуться к оптимальному уровню. Ведь когда проблема переиспользования была элиминирована, каждый владелец участка должен был бы максимизировать приведенную стоимость того ресурса (бобров), которым он обладал. Тем не менее, текущее количество ресурса оставалось ниже, чем эффективное. Дело в том, что исключительные права на охоту за бобрами касались только прав на охоту для торговли (обмена и продажи), тогда как права на охоту для собственного потребления оставались правами открытого доступа. Демсец назвал такое ограничение на эксклюзивность прав “ограничением доброго самаритянина1” (“good samaritan constraint”. Оно не позволяло добиться полной исключительности прав: в противном случае с высокой долей вероятности обществу угрожал бы голод. Фактически данное ограничение выполняло функцию страхования, являясь одним из неформальных институтов страхования при отсутствии формальных, государственных.
Надо заметить, что, с одной стороны, такая форма страхования была сопряжена с издержками, а с другой - снижала издержки защиты закрепленных прав собственности. Дело в том, что введение ограничения на эксклюзивность прав собственности уменьшает стимулы к их нарушению. Так как данное ограничение обеспечивало людей ресурсами, минимально необходимыми для пропитания, у них не было стимулов нарушить эксклюзивные права других индивидов. А умирай они от голода, они, естественно, нарушили бы даже эксклюзивные права. Поэтому, когда вы стоите перед выбором, сохранить ли к некоему ресурсу открытый доступ, или сделать его эксклюзивным, вам среди прочего нужно учесть издержки по защите эксклюзивных прав на него, которые обязательно возникнут, как только вы объявите его своим. Практически все теории, существовавшие в рамках “наивного” направления, рассматривали одно измерение PR – степень исключительности (об исключениях мы упомянем далее).
В 1975 г. Терри Л. Андерсон (Terry L. Anderson) и Петер Дж. Хилл (Peter J. Hill), тоже приверженцы “наивной” теории, изучавшие права собственности переселенцев на землю, воду и рогатый скот на Великой американской равнине в XIX в., предложили следующую модель для определения степени эксклюзивности права на ресурс.
На этом рисунке:
Когда цена на ресурсы по защите скота падает,
MC сдвигается вниз. Это значит, что нам становится дешевле охранять скот, и что оптимальный уровень охраны повышается. Если же цена ресурса по защите скота растет, это обычно приводит к снижению оптимального уровня охраны, поскольку увеличиваются предельные издержки. Кроме того, нам становится выгоднее охранять скот, когда его поголовье увеличивается. Если же установка одного метра изгороди будет стоить сегодня три рубля (вместо пяти рублей вчера), наши предельные издержки уменьшатся, а предельная выгода никак не изменится.Итак, у нас есть две группы факторов. К первой группе относится изменение цены по защите нашей собственности, которое связано с изгородью (т.е. предельные издержки МС “двигает” цена изгороди). Ко второй группе относится изменение величины нашей собственности, которое связано с поголовьем рогатого скота (т.е. предельные выгоды МВ “двигают” коровы).
Хотя в X
IX в. США, как государство, уже существовали, “наивная” теория, не учитывающая влияния государства, к Великой американской равнине того времени вполне применима. Дело в том, что федеральные законодательные органы находились на Востоке и не могли влиять на центральные регионы, тогда практически автономные. Благодаря тому, что издержки контроля за этими регионами были чрезмерно высоки по сравнению с выгодами от такого контроля, на Великой американской равнине устанавливались те правила собственности, которые были выгодны в данный момент именно центральным, а не восточным штатам. Сказанное очень четко характеризует “наивную” теорию: она сравнивает издержки и выгоды, но никоим образом не учитывает происходящего в государстве, не учитывает факторы, связанные с проблемой “безбилетника”, а также иерархические и политические процессы, присущие любому, даже безгосударственному, обществу.Между тем, существует множество эффективных моделей для анализа догосударственных образований (каких-либо общинных или племенных отношений). Эти модели, более развернутые по сравнению с “наивной” моделью, включают, например, такое важное понятие, как издержки по координации, если права на ресурс являются общими. Как уже говорилось на предыдущей лекции, издержки по координации, которые возникают при обладании общественной собственностью (скажем, издержки по блокированию “безбилетников”), могут быть очень высоки.
Обычно мы рассматриваем права собственности в системе координат “исключительные права собственности – открытый доступ к собственности”. Но есть еще один важный параметр - “уровень определенности прав собственности”. От чего он зависит? Допустим, мы владеем неким ресурсом и несем издержки по его защите. Резонно предположить, что при росте цены на ресурс возрастает и уровень определенности прав на него. Т.е. чем дороже ресурс, тем точнее мы определяем свои права собственности на данный ресурс. Эта гипотеза была предложена Ричардом А. Познером (
Richard A. Posner), основоположником науки “право и экономика” (“Low and Economics”), и эмпирически подтверждена Г.Либекапом на примере истории разработки месторождений драгоценных металлов в штате Невада.В середине
XIX в. Невада стала частью США. Мексиканские законы там отменили, поскольку это была уже не мексиканская территория, а американская, а новых законов не создали, ибо территория эта находилась довольно далеко от Белого дома, четкая коммуникация с ней отсутствовала, и федеральным властям в общем было все равно, что там происходит. О ней просто забыли. А вскоре в Неваде были открыты крупнейшие в США месторождения золота и серебра. Если бы земля там что-то стоила, за добычу ископаемых пришлось бы платить. Но земля была ничейная, никаких прав собственности не существовало, и издержки по добыче заключались только в издержках вашего труда. Поэтому в Неваду из всех штатов страны хлынули желающие быстро разбогатеть, и за несколько лет население Невады достигло четверти миллиона человек. И буквально за те же несколько лет права собственности, доселе вообще не существовавшие, были определены настолько четко, насколько это диктовалось ценностью ресурсов. Эволюция прав собственности в Неваде вполне описывается “наивной” теорией, ибо государство здесь играло абсолютно пассивную роль, роль агента за сценой. Права собственности возникли спонтанно, закрепились де-факто, их эффективность была проверена функционированием старателей, а спустя несколько лет государство их закрепило уже де-юре.“Наивная” теория рассматривала государство абсолютно имплицитно, считая, что оно обеспечивает некую систему прав собственности, в рамках которой индивид может максимизировать свое благосостояние, используя преимущества рыночного обмена и разделения труда. Именно эти два фактора поддерживались наличием государства. Тот же рыночный обмен был возможен лишь при наличии государства, регулирующего конкуренцию. Однако тезис об отстраненности государства, его пассивности опровергается массой примеров, относящихся как к странам с высокоразвитой экономикой, так и к странам с развивающейся экономикой.
В качестве примера благополучной страны, для которой тезис о пассивности государств абсолютно не верен, можно привести Норвегию. Как и во всех прочих европейских странах с очень высоким уровнем дохода, в Норвегии мы резко изменим результат деятельности, если совсем немного изменим систему прав собственности. Скажем, в Норвегии чрезвычайно высока степень протекционизма сельского хозяйства. Государство создает неконкурентные преимущества своему сельскому хозяйству определенной системой прав собственности (в частности, ограничивая импорт сельхозпродукции, выдавая высокие субсидии отечественным производителям). Если мы несколько изменим эту систему – снимем ограничения на импорт или отменим субсидии, - это приведет к серьезнейшему перераспределению финансовых потоков.
В развивающихся странах такая зависимость еще сильнее. Например, в Перу (см. работу Эрнандо де Сото “Иной путь”) крайне высока степень регулирования экономических отношений со стороны государства. Среди прочего это приводит к гигантским издержкам входа на легальный рынок. И именно поэтому большая часть рынка в Перу нелегальна - легче существовать в нелегальном секторе и нести издержки, связанные с риском быть пойманным, чем пытаться пробиться на реальный легальный рынок. Исследователи подсчитали, например, что предпринимателю для открытия своего дела, чтобы пройти все бюрократические инстанции, нужно потратить 280 полных рабочих дней в очередях, да еще не менее 10 раз дать взятку.
Такие государственные барьеры для выхода на легальный рынок привели к развитию гигантского теневого рынка, что, в свою очередь, повлияло на структуру промышленности – ведь в нелегальном секторе предпочтительнее иметь малый объем производства, ибо его гораздо проще уводить от инспекции. Известно, например, что из 10 автобусов, курсирующих по столице Перу Лиме, 9 являются нелегальными; из 20 уличных торговцев 19
тоже являются нелегальными (не имеют лицензии). С уличного торговца проще взять взятку и отпустить, чем запретить ему заниматься бизнесом. У него столь малый объем производства, что реально его можно оштрафовать на очень незначительную сумму. Он заплатит штраф и завтра выйдет на другую улицу. Из-за подобной политики государства до половины перуанцев работает в нелегальном секторе. Казалось бы, чем выше государственное регулирование, тем более эффективными должны быть результаты регулирования. Однако в действительности мы видим совсем иную картину.Итак, “наивная” теория имеет ряд противоречий с реальностью, и ее стоит модифицировать таким образом, чтобы она учитывала роль государства.
Вообще индивиды могут извлекать пользу от существования государства тремя путями:
2. Теория “групп интересов”.
Одной из модификаций “наивной” теории является теория “групп интересов”, которые лоббируют эти правила, добиваются выгодных им изменений прав собственности и прямых трансфертов. Теория “групп интересов” предлагает рассматривать социальные и политические институты как данные. Она пытается объяснить существующую в различных отраслях структуру прав собственности взаимодействием различных групп интересов на политическом рынке. Но права собственности, которые служат интересам отдельных групп, часто приводят к значительным потерям благосостояния общества в целом, что обусловлено:
Рассмотрим малую группу интересов, которая действует на политической сцене. В силу малочисленности, группе свойственна общность интересов, а каждый индивид в ней значительно выигрывает от изменения прав собственности. При наличии легкого доступа к необходимой информации, возможности контроля и манипулирования ею, такая группа может лоббировать прохождение изменений, выгодных именно ей. Скажем, те же естественные монополии успешно лоббируют свои интересы за счет того, что представителей этих олигархических структур крайне мало, они крайне могущественны и имеют доступ к необходимой информации. Изменения, которые они лоббируют, приносят им значительные выгоды.
Рассмотрим теперь большую группу интересов, например, группу потребителей. Известно, что введение определенных тарифов на товарном рынке принесло бы значительные выгоды потребителям, однако их интересы не лоббируются и не проводятся. Дело в том, что потребителей слишком много. Следовательно, выгода каждого будет очень мала, и каждому бороться в одиночку за ее получение невыгодно. Поэтому каждый пытается действовать, как “безбилетник” - он не затрачивает свой ресурс в надежде, что изменение произойдет и без него. Кроме того, очень высоки индивидуальные информационные издержки каждого потребителя.
Таким образом, малые, компактные группы, преследующие свои интересы, выигрывают по сравнению с большими группами и имеют возможность проводить интересующие их изменения.
В принципе, индивиды для максимизации своего благосостояния могут выбирать одну из двух стратегий:
Последняя стратегия привлекательна, но зачастую в целом не эффективна. Например, есть две футбольных команды, постоянно играющие друг с другом, и судья, который регулирует их взаимоотношения. Однажды тренер одной команды, зная, что его игроки смотрели накануне вечером детектив по телевизору вместо того, чтобы отсыпаться, приходит к судье и говорит: “Давай немного изменим правила игры на завтра – пусть матч будет вдвое короче обычного”. Тренер, уверенный, что его игроки за короткое время уж точно один гол забьют, а потом заснут, дает судье взятку, и команда выигрывает. Тем самым тренер максимизировал благосостояние свое и команды, действуя не в рамках прав собственности существующих, а модифицируя их. В краткосрочном плане это дало положительный результат, но в долгосрочном – отрицательный, потому что на следующий день тренер уже другой команды пошел к судье и предложил ему большую взятку. И теперь уже непонятно, чем заниматься: то ли тренироваться, то ли деньги зарабатывать и взятки таскать!
В этой ситуации изменение прав собственности, с одной стороны, нам выгодно (оно увеличивает благосостояние); а с другой стороны, мы несем издержки, поскольку права собственности перестают играть ту роль, о которой говорил Демсец, - они перестают формировать ожидания относительно поведения наших контрагентов. Мы уже не знаем, как себе поведут наши контрагенты завтра - то ли они будут действовать в терминах издержек и выгод существующих прав собственности, то ли попытаются их изменить. Т.е. мы теряем самую главную функцию -
мы уже не можем предсказывать.
3. Теория “поиска ренты”.
Теория “групп интересов” тесно связана с теорией “поиска ренты” (теорией “извлечения непроизводственного дохода”). В рамках теории “поиска ренты” есть два направления исследований.
Во-первых, это теоретический анализ и эмпирические исследования потерь, которые несет общество вследствие введения ограничений, которых добились от государства различные группы (введение монополий, тарифов и пр.). Т.е. рассматривается какая-либо группа, лоббируемое ею ограничение и потери, которые несет общество в целом за счет введения такого ограничения. Исследования показали, что социальные потери от государственных ограничений на экономическую деятельность гораздо значительнее, чем предполагалось, ибо к социальным потерям относится не только тот треугольник безвозвратных потерь общества, по которому судят об объеме потерь, но и издержки на борьбу между различными структурами. А когда в эти издержки входят еще и издержки на информацию, в совокупности они могут превысить ценность ресурса, который мы получаем.
Во-вторых, это изучение индивидов и групп, чье поведение рентоориентировано. Под рентоориентированным поведением мы понимаем попытки индивидов увеличить свое благосостояние, нанося при этом ущерб благосостоянию всего остального общества. Типичный пример такого поведения – взятка. Мы получаем какие-либо преимущества не за счет конкурентной борьбы, а за счет перераспределения ресурсов. В рамках данного подхода изучается формирование бюрократии, взяточничества, неконкурентного поведения между фирмами.
Теория “поиска ренты” - самая продвинутая из трех вышеперечисленных. Она уже учитывает социальные и политические факторы, различные группы интересов. И, тем не менее, она обладает рядом недостатков. Так, в рамках этой теории совершенно непонятно, что такое государство. Государство здесь - некая совокупность конкурирующих между собой групп интересов, которые в процессе борьбы каким-то образом достигают равновесия на политическом рынке и устанавливают те или иные права собственности (например, группа, проводящая интересы представителей естественных монополий; группа, представляющая интересы крупных промышленников; и т.п.). Но зато, если влияние государства слабое, то возникающее в теории “поиска ренты” распределение прав собственности совпадет с распределением прав, предсказываемым “наивной” теорией, т.е. эти теории очень хорошо сочетаются друг с другом.
Итак, мы рассмотрели первую группу теорий, которые пытаются объяснить формирование тех или иных прав собственности. Изменения социальных и политических институтов этой группой теорий не рассматриваются. В их моделях государство или вообще отсутствует, или находится за сценой, или представляет собой лишь набор некоторых групп интересов.
4. Теории, учитывающие социальные и политические изменения.
Попытаемся улучшить предложенные теории – “наивную” теорию, теорию “групп интересов” и теорию “поиска ренты”, - предложив альтернативные им, которые включают в свои модели социальные и политические институты уже не экзогенным, а эндогенным образом. Для этого нам нужно понять экономическую логику социальных институтов, в частности тех формальных и неформальных правил, норм и обычаев общества, которые влияют на экономическое поведение.
Известно, что открытый доступ, разборная форма собственности уменьшает благосостояние общества. Для ограничения открытого доступа и поддержания исключительных прав собственности общество выработало следующие четыре группы механизмов.
1) Система насилия и угроза применения насилия (причем угроза насилия часто важнее самого насилия).
2) Система ценностей или идеология, присущие данному обществу, которые влияют на стимулы индивидов и снижают издержки защиты прав собственности. Скажем, если общественная идеология или некие свойственные обществу ценности блокируют стратегию “безбилетника”, издержки по защите прав собственности будут гораздо ниже.
3) Обычаи и законы, основанные на обычаях, а не установленные государством. Это правила в разного рода негосударственных обществах (например, в общинах), согласно которым формируются кланы, “группы вендетты” и т.д.
4) Правила, которые вводятся государством или его агентами любого рода (конституция, правовая система и пр.).
Чтобы изучить влияние этих механизмов и, в частности, понять, насколько важна здесь роль государства, рассмотрим сначала первые три группы механизмов, которые действуют в обществах, где государство отсутствует. Мы уже рассматривали вопрос, как и за счет чего возникает распределение прав собственности, а сейчас попытаемся ответить на вопрос, каким образом обеспечивается охрана той или иной системы прав собственности, когда государства нет.
У общества, в котором отсутствует государство, прежде всего возникает проблема защиты своих ресурсов от нападения. Проблема эта иллюстрируется обычно на дилемме заключенного.
Есть две группы индивидов - А и В, - каждая из которых обладает неким ресурсом и может выбрать либо агрессивную, либо неагрессивную (пассивную) стратегию. Например, у каждого из двух средневековых семейств есть 10 замков (10 единиц собственности). Если оба семейства предпочитают неагрессивную стратегию (т.е. не посягают на собственность друг друга, признавая друг за другом исключительные права собственности на эти ресурсы), то они остаются при своих ресурсах. Если оба семейства решают посягнуть на собственность друг друга, то между ними происходит борьба, в результате которой часть ресурсов теряется. Если же одно семейство придерживается неагрессивной стратегии, а другое - агрессивной, то агрессор захватывает часть ресурса пассивного участника конфликта или почти весь его ресурс (если тот вообще не строил никаких укреплений и не содержал войска). Очевидно, что в этой ситуации равновесие будет таковым, что оба предпочтут агрессию, потому что агрессия в данном случае является доминирующей стратегией.
В | |||
Агрессивная стратегия |
Пассивная стратегия | ||
А |
Агрессивная Стратегия |
4; 4 |
18 ; 2 |
Пассивная Стратегия |
2;18 |
10; 10 |
Но это неэффективный результат, и в интересах обоих семейств обеспечить такое состояние, когда оба они выбирали бы не агрессию. Чтобы решить данную проблему, требуется внести соответствующие изменения, которые сделают выбор агрессивных стратегий непривлекательным (скажем, путем каких-нибудь внешних ограничений изменить относительный вес этих стратегий в нужную сторону). Например:
В | |||
Агрессивная стратегия |
Пассивная стратегия | ||
А |
Агрессивная стратегия |
4; 4 |
0; 0 |
Пассивная стратегия |
0; 0 |
0; 10 |
Классический пример установления системы защиты своей собственности в отсутствие государства - период “золотой лихорадки” в Калифорнии. Там был некий ресурс - участки земли, имевшие какую-то ожидаемую ценность (ее можно было извлечь, добыв на участке золото). Была группа старателей - обладавших недюжинной физической силой, хорошо вооруженных мужчин, каждый из которых, в принципе, мог убить любого другого. Тем не менее, даже в отсутствие государства у них возникли эффективные механизмы защиты своей собственности, и собственность перераспределилась таким образом, что все они стали обладателями одинаковых в плане ожидаемой полезности участков земли.
Чтобы понять, почему так получилось, предположим, что изначально там было два индивида, одному из которых принадлежал большой участок земли, а другому – маленький. Последний, принимая решение о распределении своей силы либо на добычу золота, либо на нападение, считал эффективным для себя выделить часть своих трудовых ресурсов на захват дополнительного участка земли. И борьба между ними шла до тех пор, пока распределение не достигало эффективного состояния. А когда они оба оказывались владельцами
одинаковых по размеру участков, каждому становилось выгоднее заниматься защитой и возделыванием своего участка, нежели отъемом у другого части его участка.Правда, здесь мы рассматриваем индивидов, как чистых эгоистов. Если мы рассматриваем рыночные взаимодействия, то в этих индивидах действительно имеет смысл видеть людей, максимизирующих собственную полезность. А при рассмотрении нерыночных взаимодействий возрастает значение социальных факторов, и большую роль начинают приобретать обычаи и идеология (см. Лекцию 2, критика методологического индивидуализма).
Итак, во-первых, механизм защиты прав собственности в догосударственном обществе связан с тем, что людям, как чистым эгоистам, в некоторых ситуациях просто невыгодно осуществлять нападение на чужую собственность.
Во-вторых, механизм защиты прав собственности в догосударственном обществе – это т.н. “группы мщения”, или “группы вендетты” (обычай вендетты, скажем, существует на той же Сицилии и сегодня). Зная об этих группах, вы понимаете, что вам отомстят, если вы нападете на члена могущественного клана или покуситесь на его собственность. Подобные механизмы были очень сильно развиты в обществах, где отсутствовало государство. Другой пример - родственные группы. В этом случае, правда, существовала проблема
“free riding”. Кто-то мог и засомневаться в необходимости рисковать собой и мстить за соплеменника. Но возможность проявления стратегии “безбилетника” элиминировалась тем, что человеку, ее проявившему, грозило наказание за пренебрежение интересами группы.В-третьих, механизм защиты прав собственности в догосударственном обществе – это некий механизм компенсации, тоже крайне распространенный в первобытных обществах. Так, охотясь на чьей-либо территории, вы были обязаны компенсировать владельцу нарушение его прав каким-нибудь актом дарения или передачи.
К этой же группе относится, например, механизм экзогамии. Экзогамия – обычай, запрещающий внутриплеменные браки. Эндогамия – обычай заключения браков внутри племени. Экзогамные и эндогамные табу - одни из тех правил, которые очень четко соблюдались в первобытных обществах. Если вы, женившись на девушке из другого племени, по какой-то причине напали на ее соплеменника, вы тем самым автоматически нападаете на какого-то ее родственника (отца, брата, деда и т.д.)
, что порождает дополнительные издержки по нарушению прав собственности людей того племени. Кстати, этот сюжет встречался и в советских фильмах - председатель колхоза считал, что его колхозник может устроить счастливую совместную жизнь только с девушкой из их же колхоза (типичный пример эндогамии).Подобного рода правила, казалось бы, не имели никакого отношения к экономической жизни. Однако на самом деле они очень четко регулировали защиту прав собственности, хотя, возможно, и не были на это рассчитаны.
Механизмы защиты прав собственности и структура этих прав в разных первобытных обществах были очень различны и, тем не менее, имели ряд общих черт. Об их схожести, в частности, говорит Познер, который изучал право и экономику прежде всего в контексте примитивных обществ. Он объясняет это:
Т.е. поле выбора в этих обществах было крайне ограничено, и именно поэтому механизмы защиты прав собственности столь похожи друг на друга. Технологии их производства были крайне примитивны. Для них характерно очень простое, домашнее производство при отсутствии специализации, поэтому интенсивного обмена не возникало, а, соответственно, не возникало и необходимости в защите прав этого обмена. Спрос на измерения и защиту контрактов был очень невелик. В таких обществах контрактное право было крайне неразвито и регулировало лишь три группы событий:
Одна из немногочисленных форм сложных трансакций, свойственных таким обществах, порождалась необходимостью страховаться от голода. Дело в том, что примитивная технология хранения произведенного продукта не позволяла делать существенных запасов. Ввиду отсутствия государства не было возможности
учредить налоги, чтобы таким образом перераспределить общественный ресурс. В первобытном обществе нельзя было учредить формальные институты и формальные рынки страхования. И поэтому возникали внутренние механизмы, внутренние институты страхования, которые не позволяли человеку умереть с голоду.Например, одна из форм страхования - разделение общей добычи (о чем уже говорилось в Лекции 2). Другая форма - различного рода родственные обязательства. Кроме того, в первобытных обществах считалось престижным осуществлять дарение. Скажем, потлач устраивался не потому, что человек был нерационален, а потому, что в данном обществе система институтов была устроена так, что для него было престижнее (и в этом смысле выгоднее) дарить, нежели накапливать добро. И, конечно, не последнюю роль играли правила формирования семьи, т.е. правила женитьбы. Мы опять возвращаемся к тому, что экзогамия и эндогамия определялась скорее экономическими причинами. Таким образом, получается, что в примитивных обществах экономическая подоплека обмена - не специализация производства, как в развитых обществах, а скорее страхование от голода. Конечно, как и в любом страховом деле, здесь возникает проблема неблагоприятного отбора, но в примитивных обществах она обычно минимизируется различного рода социальными нормами.
Итак, мы выяснили, что существует группа теорий, которая лишь экзогенным образом рассматривает государство, и перечислили их преимущества и недостатки. Мы выделили четыре группы факторов, которые влияют на поддержание тех или иных сформированных прав собственности. Из них три мы отнесли к негосударственным обществам, а четвертый - к государственным. На примере общества без государства мы показали, каким образом работают негосударственные механизмы защиты прав собственности. Далее в
курсе мы еще разберем модели, в которых государство рассматривается, не как набор определенных групп интересов, а как некоторый механизм, который принимает решения на основе своих издержек и выгод.Формирование прав собственности
Данная графическая модель (в рамках “наивной” теории) иллюстрирует, каким образом формируются исключительные права собственности на ресурсы.
Горизонтальная ось соответствует действиям по определению и защите прав собственности (например, по огораживанию участка земли). По вертикали откладываются издержки и выгоды от таких действий.
Равновесный уровень эксклюзивности устанавливаемых прав собственности определяется на основе анализа предельных издержек и предельных выгод от действий по защите.
Падение цены на ресурсы, затрачиваемые на защиту или изменение технологий защиты, сдвигает кривую предельных издержек вниз и, при прочих равных, приводит к увеличению объема действий по защите.
Кривая предельных выгод сдвигается вверх, когда возрастает ценность охраняемого ресурса или когда увеличивается вероятность нападения извне.
2. Модель Александра Филда (1986)
Данная модель также иллюстрирует “наивную” теорию прав собственности, -основываясь на анализе издержек по обеспечению исключительных прав, а также внутренних издержек по управлению в случае, если права собственности распределены между несколькими индивидами (хозяйствами).
Пусть группа из М индивидов (семей) обладает Р единицами ресурса. Эта группа стремится максимизировать ренту с этого ресурса, используя его, наряду с другими факторами, в производстве. Для этого, в частности, семейства должны определенным образом поделить имеющийся у них ресурс (например, землю). Они могут принять решение обрабатывать землю сообща, могут поделить ее поровну, а могут выбрать и промежуточный вариант, объединившись в группы по несколько семей.
Модель рассматривает три типа издержек: неоклассическую функцию издержек производства, функцию издержек внутреннего управления и функцию по охране исключительных прав собственности.
Издержки управления в данном случае напрямую определяются наличием проблемы общего, т.е. стремлением индивидов к переиспользованию ресурса, находящегося в общей собственности. Таким образом, естественно предположить, что издержки управления определяются как числом семей, сообща владеющих ресурсом, так и ограничениями по использованию переменных факторов производства.
Издержки по охране исключительности падают по мере роста количества частей, на которые делится ресурс: они достигают максимума в случае, когда ресурс разделен на М независимых частей, и минимальны в случае коллективного владения собственностью.
Таким образом, должны быть определены 3 эндогенные переменные:
Факторы, определяющие оптимальное количество общин, влияют на сдвиги и наклон двух функций:
m = m*(e), e = e*(m).Функция
m = m*(e) – определяет оптимальное количество общин m0 для каждого уровня затрат по охране исключительности е.Функция
e = e*(m) – определяет оптимальный уровень таких затрат для каждого количества общин m.Издержки управления снижаются по мере того, как общины становятся более однородными и принимают общие идеологические принципы; тот же эффект обычно имеют и изменения в формальных процедурах группового принятия решений (например, при замене принципа единодушия на правило большинства при голосовании). По мере снижения издержек новое состояние равновесие подразумевает наличие меньшего количества более крупных общин. На представленном ниже графике данный процесс может быть отражен с помощью сдвига кривой функции
m = m*(e) вверх.
Технологические изменения, снижающие издержки по поддержанию исключительности, могут быть интерпретированы, как снижение цены охраны прав собственности, что подразумевает более высокую отдачу от каждого доллара, потраченного на охрану. При увеличении средств, затрачиваемых каждой общиной на охрану прав собственности, функция
e = e*(m) сдвигается вверх. Таким образом, равновесие сдвигается в сторону увеличения количества (и уменьшения размера) общин.Увеличение угрозы вторжения производит противоположный эффект. Для того чтобы достичь того же уровня исключительности прав собственности теперь требуются дополнительные средства, кривая
e = e*(m) сдвигается вниз, что подразумевает образование более крупных общин.В работах, исследующих права собственности, обычно подразумевается, что рост ценности ресурса
P (например, из-за увеличения спроса на производимый при участии данного ресурса товар или из-за роста популяции) стимулирует рост формирования эксклюзивных прав собственности. Однако интересным аспектом модели Филда является то, что такой рост не оказывает значительного влияния на увеличение оптимального количества общин.Рассмотрим случай роста спроса.
Ввиду того, что относительная сила этих эффектов не может быть определена в рамках модели, общий эффект от роста спроса на конечный продукт также не может быть предсказан.